Андрей: Большинство команд в то время играла русский рок. При этом между немногочисленными тяжелыми группами шла очень серьезная конкуренция, все друг с другом ссорились, концерты проводились лишь раз в год, а выпустить альбом было вообще неразрешимой проблемой. Независимых лейблов тогда не было. Да и публика, если честно, не очень хорошо нас принимала. Основную часть аудитории составляли махровые гопники, коих в начале 90-х в Челнах было не просто много, а очень много. Играть для такой аудитории невозможно, особенно когда тебе кричат что-нибудь оскорбительное типа: "Чмыри волосатые!"
В какой команде ты тогда играл?
Андрей: Группа называлась Траурный Бисер и играла трэш-метал. А вот в середине 90-х появились новые идеи. Мы познакомились с белорусскими музыкантами, будущими участниками Gods Tower, которые впоследствии переманили нашего барабанщика Владислава Сальцевича. Наверное, им было за это несколько неудобно, и они часто приглашали нас в гости, ставили свою музыку, знакомили с новой информацией. И я понял, что наш материал настолько устарел и сделан в таком совковом стиле! Я осознал, какую музыку хотел бы играть. К тому моменту уровень сцены заметно повысился, но большинство групп играли грандж, лишь мы единственные оставались металлистами. Alkonost был создан, когда я познакомился с Алексеем Соловьевым, который тогда ходил ко мне учиться играть на бас-гитаре. Проект быстро перерос в группу, и уже в 1996 году мы выступали с концертами.
Насколько я знаю, Алексей не сразу стал вокалистом…
Андрей: Да, мы сначала хотели попробовать мужской чистый вокал – бас или баритон.
Алексей, почему ты решил встать к микрофону?
Алексей: Было очень трудно объяснять людям, которые далеки от понимания идеи музыки, как нужно это спеть. В то время я был сильно увлечён тематикой pagan: древние боги и другие позёрские темы. И вот человек выходил на сцену и начинал петь криво и без нужной подачи. Я раздражался, пытался объяснить, показать. Потом решил, что раз я могу объяснить и показать, то значит, я и сам смогу это спеть. Я просто чувствовал, как это нужно сделать. Последней каплей стало, когда два сессионщика, самых крутых в городе блэковых вокалиста, совершенно завалили красивую мелодичную вещь, не сумев правильно скримировать. Фактически альбом “Songs Of Eternal Oak” (2000) и стал моим первым опытом вообще работы как вокалиста. На момент записи вокала опыта живых выступлений как вокалиста у меня не было. Хорошо или плохо получилось – это судить не нам, а нашим слушателям, конечно, но могу сказать, что я доволен проделанной работой процентов на семьдесят.
А как ты пришёл к такой музыке?
Алексей: До знакомства с Лосевым я слушал весь понятный мне металл – дэт, трэш, дум, грайндкор. Когда я стал учиться у Лосева игре на басу, то стал получать много новой информации о фолковой музыке, он ставил мне кое-что европейского фолка – французского, португальского. Услышав эти записи, я был удивлён, насколько эта музыка интереснее, чем обычный грохот, столь любимых мной дэт-металлических команд. А когда Андрей стал показывать мне, что он делает с фолковыми мотивами, но уже в тяжелом звучании – это просто привело меня в восторг, заинтриговало – оказывается вот как можно интересно всё это сделать. И в где-то в то же время начали у нас появляться записи таких команд как Nokturnal Mortum, Stonehenge… Тогда это было откровением. Наверное, отчасти во мне сыграл тогдашний юношеский задор, стремление показать, что мы тоже можем сделать не хуже. И тут как раз от Лосева поступило предложение присоединиться к его фолк-метал проекту. Вот так, наверное, несколько факторов было: влияние Андрея Лосева, заинтересованность в тогдашнем pagan metal и юношеский задор.
Как автор-текстовик ты сразу начал проявлять себя?
Алексей: Для первого альбома текста нам писал наш экс-директор Покров. Я как-то немного стеснялся, побаивался прослыть позёром, если буду писать тексты про древних богов и тому подобное. Забегая вперёд, скажу, что когда мы готовились к записи “Межмирья” (2004), желание написать тексты возникло само собой, много наработок накопилось к тому времени.
Поговорим про 2000 год, когда в группе появилась вокалистка Алёна. Как вы решились на такую «смену курса»?
Алексей: В то время мы записывали демо “Spirit Tending To Revolt”, которое также вошло в состав альбома “Alkonost”. Тогда у Андрея возникла идея записать к одной их песен хор. Мы начали искать вокалисток – знакомые, полузнакомые, совсем уже незнакомые. В итоге собралось четыре девчонки. Поставили перед ними микрофоны, начали играть, они начали петь заготовленный текст. И тут одна из них своим голосом просто «делает» всех остальных, импровизирует, предлагает какие-то свои соображения насчёт вокальных партий… Мы с Лосевым этак хитро переглянулись. После репетиции мы очень серьезно с ним переговорили, в итоге решили её пригласить и начать работать с женским вокалом. Алёна, а это была она, безогов
орочно согласилась. И вот, как видишь, прошло уже без малого шесть лет, Алёна в наших рядах, сделала для группы очень много, в том числе способствовала поднятию статуса команды. Второй фактор смены направления – это то, что меня попросту не удовлетворял скриминг. Чего-то в музыке не хватало. Так что стечение обстоятельств и желание внести в музыку что-то новое – это, в конечном счёте, и сыграло свою роль. Причем смена действительно была радикальной – ведь если на первом альбоме у нас доминирует скриминг, то на «Межмирье» - чистый женский вокал.Андрей: На самом деле мы шли на огромный риск, когда брали в группу Алёну. Ведь мы не знали, как отнесутся наши поклонники на изменения в звучании. Могли бы и не принять. Но ведь если посмотреть правильно, то большинство народных песен поётся женщинами. Для нас эта смена была важной.
Риск оправдался?
Андрей: Мы поняли это по поддержке аудитории. Люди ходили с круглыми глазами и говорили, что это просто супер. Да, далеко не все, но её приняли. И сейчас уже довольно трудно представить группу без неё. Она – лицо команды.
Ну, вот если в альбоме “Alkonost” – скриминг, в «Межмирье» – чистый женский вокал, то в «Пути Непройденном» (2006) место нашлось и для того, и для другого. Почему решили пойти на такой компромисс?
Алексей: Хм… Почему мы решили прогнуться?.. Так, вот я и ответил уже на вопрос – мы прогнулись! (Смеется). Ну вот представь: мы в своё время записали дебютный альбом, стали рассылать его по лейблам и так далее, и было очень неприятно, что наши лейблы разгромили “Songs Of The Eternal Oak”, тот самый альбом, который теперь многие авторитетные в мире музыки люди считают чуть ли классикой pagan metal. Мы сделали определённые выводы. Появилась Алёна, мы записали «Межмирье», получили на него хорошие отзывы. В то же время, у меня были некоторые поэтические идеи, которые требовали такие текстовые решения - нечто вроде диалога между эфемерным существом, которое воплощает своим голосом Алёна, и забитым депрессивным мужиком, который не от хорошей жизни бегает с мечом по лесам, ищет выход…
Мне так и писать?
Алексей: Да, так и пиши. (Cмеется). В общем, я пришёл к тому, что одним голосом нельзя выразить два чувства. В то же время сыграл свою роль факт успеха дебютного альбома и тот факт, что, как всем известно, альбом «Межмирье» целый год пролежал на полке (мы долго не могли его свести). Всё это привело к тому, что в том, что на «Пути Непройденном» должно быть два разных вокала, я был убеждён окончательно и бесповоротно. Ну а вообще, такие вещи, как правило, не имеют какой-то конкретной отправной точки, всё происходит постепенно, накапливается, а потом уже воплощается в конкретной идее.
Насколько я понимаю, Андрей и Алексей в группе – основные генераторы идей. Но ведь и другие участники группы статистами не являются?
Алексей: Сейчас в команде, к счастью, статистов нет. Потому что годы всё-таки берут своё, нахлебники никому не нужны. К тому же был опыт сочинения «Межмирья», сделанного фактически в одиночку, и пришло понимание того, что продолжать так работать без знания теории и элементарной музыкальной грамоты нельзя. Когда мы стали записывать «Путь непройденный», то здесь уже была аккумулирована вся энергия и вся сила команды. Допустим, музыка распределена между всеми участниками группы. Над вокальной и клавишной партиями хорошо поработали Алёна и Альмира. И что касается текстов – там указаны два соавтора. Конечно, подгонял и редактировал это всё один человек, но идеи приносили трое. Наш барабанщик Антон Чепигин выступил в роли соавтора нескольких хитовых тем, в том числе на получившую хорошие отзывы «Море-сон». Каждый участник группы вложил что-то своё в этот альбом, тем он и хорош.
Ну а если говорить, не о музыкальной концепции, а о текстовой, что она из себя представляет?
Алексей: Концепция простая – показать человека, который жил несколько сотен лет до нас. Те люди, они не были героями, они были обычными людьми, как и мы. У них свои проблемы свои искания и так далее. В концепции текстов заложено именно это - понять человека той эпохи посредством какого-то временного контакта. Просто при написании текста я стараюсь создать в голове какие-то образы, сцены обыграть - это всё перекладывается на слова. Я думаю, что автору текстов стоит верить. Мы уходим от шаблонной тематики, столь популярной у большинства фолк-метал групп. Пишем песни не о фэнтази-героях, а об обычных, понятных человеческих чувствах. Ведь герой - это лишь временное явление... И у героя есть что-то такое, что он таит внутри себя, его внутренний, тайный мир, в котором есть место не только маханию мечом, но и любви, депрессии, каким то исканиям своего я и своего настоящего места под солнцем.
Так это картины прошлого или всё-таки больше сказка?
Алексей: Я думаю… я думаю, что всё-таки, наверное, сказка.
Андрей: В жизни трудно быть героем сказок. А в детстве всем хочется быть героем, совершить подвиг. Но в реальной жизни мы не можем совершить подвиг, не можем стать героями, так? А ведь хочется! В дан
ном случае, петь о своих фантазиях - это не ложь. Ведь чем хороша рок-музыка – тем, что ты поешь о себе и не врёшь, и тем, что ты поёшь о своих фантазиях и тоже не врёшь. Идеология здесь не царствует. Ведь ты говоришь своей музыкой о своих переживаниях, о своём настроении. Алексей: Суть наших песен – рассказать о себе, переместившись в те времена.
Нынешняя мода на фолк – это зло или благо? Почему он так стал популярен в последние годы?
Андрей: Хороший вопрос. Я бы хотел отметить такую вещь. Это не мода на фолк. Это приход к нему. Я отлично знаю, что те же альтернативные команды используют множество фолковых элементов, да и не только они – и я думаю, что они используют их не потому, что это модно, а потому что так хочется. Скорее всего, так.
Спорный момент.
Андрей: Может быть, и спорный. Сама задала такой вопрос. (Смеется).
И всё-таки, почему на заре XXI века вдруг возник такой интерес к фолку?
Андрей: Интерес? Но интерес к нему был всегда. Давайте вспомним Led Zeppelin, давайте вспомним Pink Floyd. Просто раньше такая тематика в металле была закрыта. Везде была, кроме металла. Вспомнить тот же Аквариум – разве мало у них было фольклорных мотивов? А в электронной музыке – разве группа Ят-Ха не яркий тому пример? Я просто считаю, что все музыканты к этому приходят, так или иначе.
В этом больше позитивных моментов?
Андрей: Да, я вижу в этом больше позитивных моментов. Чтобы быть оригинальным надо играть то, что слушаешь с детства. Это абсолютно нормальное явление.
Многие вас упрекают в однообразии музыки, отсутствии музыкального развития. Что вы можете на это сказать?
Андрей: Помните такой ансамбль Покровского? Его тоже обвиняли в однообразии – причём только в России, на Западе он шёл на ура. И что касается нас – то же самое. Только в российских рецензиях писали про наше однообразие. На Западе не было ни одной такой рецензии. Ведь фолк-музыка - она сама по себе такая. Мы стараемся делать всё, что в наших силах, чтобы разнообразить наши песни, хотя вы понимаете, что мы ограничены в выборе инструментов. Но всё равно, что бы мы ни делали, я думаю, нас и дальше будут в этом обвинять.
Что считаете главным в вашей музыке?
Алексей: Хм… Ну… даже не знаю… Но вот ставлю я, например, наш «Путь Непройденный» слушать – ну так он мне нравится!!! (Дружный смех). Сижу, слушаю и чувствую, что это – МОЁ! От начала и до конца. И никакой другой музыки я играть не хочу, кроме того, что мы делаем в Alkonost.
Андрей: А мне нравится выплавлять мелодии… что-то подчеркнуть гитарой, клавишами… это так интересно работать над этим всем.
А чем ты вдохновляешься, когда сочиняешь мелодии? Или так, сами приходят?
Андрей: Да во сне что-нибудь может присниться! Бывает, что иду по улице, и вдруг приходит мелодия. У меня раньше диктофона не было, так я, зажав уши, шёл домой, чтоб только не услышать что-нибудь лишнее с улицы. А иногда придёшь куда-нибудь с готовой мелодией, а тут – раз, и какой-то дурак включил радио! И вся мелодия насмарку. Они же не специально придумываются. Это идёт изнутри.
Самые важные события за последние годы, связанные с деятельностью группы?
Алексей: Ну, наверное, кроме того, что всё-таки нам удалось уйти с «Союза», выпустить многострадальный диск «Межмирье», очень оперативно и качественно записать альбом «Путь непройденный», в плане достижений я бы отметил то, что нам удалось осилить неподъёмную, как казалось, вещь – стать командой российского формата, вырваться из варения в собственном соку в городе Набережные Челны и окрестностях. Организация российского тура, выезды в Москву или Питер – это большой шаг вперёд. Ведь мы стали работать с той публикой, которую я считаю сильно искушённой в плане концертных мероприятий. Выезды в столицы придали нам сил, да и просто даже знакомство с тамошними музыкантами было сродни попаданию на другую планету.
Был ли какой-то определённый момент прорыва на новый уровень?
Алексей: Да. Это был Black Winter Day 2 в феврале 2005 года в Санкт-Петербурге. Потому что, кроме того, что это было крупное мероприятие, где было много народу, именно там мы познакомились с Лазарем из Rossomahaar и другими музыкантами, которые приехали специально посмотреть на нас. Это был поворотный момент в истории группы, которым мы очень гордимся. Всё, что происходит с командой, мне вообще кажется естественным, и чем-то особо хвастаться не стоит, и о достижениях и прорывах нужно говорить, когда диски расходятся большими тиражами, когда есть возможность поехать выступать куда-то далеко, когда, наконец, есть возможность зарабатывать с помощью музыки. А ведь мы все люди рабочие, с восьми до пяти рабочий день, а вечером музыка…
Раз уж заговорили о гастролях… Пожалуй, вы одна из немногих групп российской андеграундной метал-сцены, которая активно гастролирует. Как на протяжении стольких лет удаётся сочетать обыденную жизнь и жизнь гастролирующих музыкантов?
Але
ксей: Это больная для нас тема. Приходится зачастую не только юлить, извиваться, приспосабливаться, но и иногда приходится идти на огромные жертвы не только в плане личной жизни, но даже в финансовом плане. В итоге каждый из нас сам для себя решает проблемы, связанные с выездом группы на концерт. Не скрою, что многие мероприятия в очень далёких городах нам пришлось пропустить вот из-за таких бытовых проблем. Желание съездить куда-то выступить иногда просто выливается в самое настоящее сражение с обыденностью. Как выдерживаете переезды на «Газели» из города в город? Не тяжело ли?
Алексей: Тяжело. Но терпим, как можем, поддерживаем друг друга – шутки, прибаутки, всё такое. И самое главное – не давить друг другу на психику. В «Газели», неудобной трясущейся, где толком и не перекусить, самое главное – это атмосфера всеобщей умиротворённости и любви.
И как вы ее создаете?
Алексей: Ну, я понимаю так: чтобы к тебе сосед относился хорошо, относись к своему соседу по «Газели» точно так же. Вот так, практически по-христиански. (Смеется). Самое главное - уважительное отношение друг к другу и всё. Тогда можно поехать хоть на Луну. На Луне пока сейшенов не планируется? (Смеется).
У вас за плечами богатый опыт выступлений в разных залах перед разной публикой. Какие из них больше всего вам запомнились? Если говорить о последнем туре, то для вас более значимо выступление в Тольятти в маленьком клубе перед двумя десятками человек или же в концертном комплексе в Уфе, где счёт зрителей шёл на сотни?
Алексей: Я до сих пор иногда бываю подвержен предубеждению, что битком набитый зал – это показатель успеха. Но битком набитый зал может стоять и просто смотреть, а после будут раздаваться жидкие хлопки. А ты представь, когда двадцать человек в огромном зале устраивают жуткое рубилово!!! Вот что из этого выбрать – мертвый зал или живой? Конечно, живой. Самое главное – какая отдача идёт из зала, какая энергия идёт обратно к музыканту. И неважно, сколько народу в зале. Для нас это больше не имеет абсолютно никакого значения. Мы испытали и то, и другое.
В настоящее время вы занимаетесь записью сразу двух дисков, точнее это будет переиздание альбомов 1997 и 2000 годов. Расскажите вкратце об этом.
Алексей: Альбом 1997 года – песни, вошедшие в демо-ленту “Shadows Of Glory”(«Тени Немеркнущей Славы») 1996-98 годов, к ним мы приплюсуем две кавер-версии и композицию, которая не вошла на «Путь непройденный». Решили переписать эти песни заново с хорошим звуком. Даже по прошествии лет они звучат новаторски. Второй альбом - это заново пересведённый “Songs Of The Eternal Oak”, в русскоязычном варианте – «Песни Вечного Древа».
Почему решили сразу два альбома делать?
Алексей: Лето – это такая пора, когда у нас нет концертов, ну а поскольку мы свою личную жизнь уже давно променяли на музыку (горькая ухмылка), то заняться нам летом, кроме музыки особо нечем. Вот и решили лето использовать по максимуму. Да и условия, финансовые и технические нам позволяют сейчас это сделать запросто.
Собираетесь ли вы возобновлять сотрудничество с зарубежными лейблами?
Алексей: Сейчас на нас вышел голландский лейбл VIC Records, с которым мы ведём весьма плодотворные и результативные переговоры по выпуску всего нашего материала на Западе.
Материал будет на русском или английском языке?
Алексей: Насколько я понимаю, представитель лейбла настолько впечатлён, что ему все равно, на каком языке всё это будет исполнено. На данный момент первый контракт подписан на выпуск англоязычной версии «Межмирья» - “Between The Worlds”.
Значит, предполагается и поездка за рубеж?
Алексей: Ну, это уже от лейбла никак не зависит – он ведь небольшой. Это зависит исключительно от инициативы самой команды и (манерным тоном) работы директора команды с западными представителями. Но я считаю, что в следующем концертном сезоне для нас – это самая главная задача. Поехать на Запад, посмотреть, чего у них там творится, что они так хорошо живут. (Смеется).
Не подумывали ли о концертном альбоме?
Алексей: Ну, ты просто угадываешь всё подряд. (Смеется). Да, есть такие задумки. Тем более, что материала наработано огромное количество, ну хоть двойной можем писать.
Когда он выйдет?
Алексей: Конкретного плана нет пока, но (важным тоном) в бизнес-плане стоит. Да и накопленный концертный опыт позволяет нам думать, что мы можем сделать это очень хорошо и качественно.
Андрей: Не посрамим земли русской.
Алексей: Точно. (Дружный смех).
Почему не состоялся ваш переезд в Санкт-Петербург?
Андрей: Город-то нам нравится. Но начнём с самых обыденных проблем. Мы же группа некоммерческая. Пока, во всяком случае. Нам надо искать работу, жилье, делать регистрацию. Нас шесть человек. Всем вместе жить невозможно. Надо снимать, как минимум, три квартиры. Далее, работа. Допустим, мне устроиться на работу в Питере почти нереально. Здесь я работаю руководителем рок-клуба. Да и девчонкам найти работу будет не так-то просто. Так что первая проблема – это бытовая и только бытовая. Вторая – это то, что мы опасаемся стать просто ещё одной очередной питерской командой, так сказать, слиться с местным андеграундом. Хотя, я повторяю, Петербург нам нравится. Да и минусов в нынешнем проживании в провинциальном городе, конечно, много.
И всё-таки, как вы сами считаете – почему вам, группе даже не из столичного города, не из областного центра, удалось столь многого достичь? Ведь даже московские и питерские фолк-металлические группы, которые приобрели определённую известность в других городах, можно пересчитать по пальцам… Короче, чем вы сильны?
Андрей: Да фолк-металлических групп и так немного! Другое дело то, я допускаю, что в каждом городе может существовать такая группа.
Но вы-то, вы почему пробились?
Андрей: Думаю, потому что с самого начала делали репетиционные записи, пытались рассылать по журналам, лейблам, заявить о себе. Нам очень хотелось, чтобы нас услышали. Хотя у меня и были сомнения такого рода, что вряд ли это всё кому-то может понравиться. Ведь в прошлых моих группах меня «затирали» как композитора. Но мы шли на такой риск – нам нечего было терять. Мы делали записи, пробились в студию. Начали концертировать сразу же, как только у нас появился барабанщик. И - нам хотелось подарить людям праздник – не просто выступить, а подарить праздник. Возможно, это причина нашего успеха.
Алексей: Я в корне не согласен с Андреем. То, что нас немножко знают по стране, и мы куда-то ездим выступать, 50% того, к чему мы сейчас пришли, это – самопожертвование. Умение и силы отказаться от той же личной жизни, от каких-то материальных благ. Вторая половинка успеха - это неоценимая помощь наших знакомых, которым нравится наша музыка, которые не только пьют с нами пиво, но и делают то, что в их силах, чтобы поддержать нас на плаву. Так что этот вопрос адресован не только нам, но и людям, близким к группе.
Несколько весёленький вопрос – публика, скажем, в том же Питере знает вас как группу, которая на удивление синхронно делает так называемые «вертолётики». Вы их отрабатываете специально на репетициях?
Алексей: Вот никто не верит, что мы никогда этого не репетировали! Это получается само собой. Тем более, если присмотреться внимательнее, видно, что мы иногда рассинхронизируемся. (Дружный смех). Всё это только импровизация. Вообще все, что мы делаем на сцене – это импровизация. И чем больше сцена, тем больше импровизации.
Ты считаешь вас сыгранной командой?
Алексей: За последний год - да. Раньше не хватало концертного опыта, к тому же, мы репетируем в не самых лучших условиях по меркам больших команд, у нас довольно слабый аппарат. Сейчас мы хорошо чувствуем друг друга, если происходит сбой, мы очень умело маскируем это, зачастую мы начинаем импровизировать, дабы выйти из такой ситуации. И я ни разу не слышал, чтобы про нас говорили, что мы налажали или вроде того. Мы работаем как слаженный организм, и нам сейчас практически не важно, какой аппарат у нас стоит на сцене.
Алексей, в одном из последних интервью тебя спросили, каким ты видишь Alkonost через 10 лет, на что ты ответил, что так долго ты его не представляешь. С чем связан такой пессимизм?
Алексей: Помнишь такой фильм - «Конан-Варвар»? Когда он сражался с чудовищем и был повержен, то лежал какое-то время без сознания. И вот его погибшая подруга является ему и говорит: «Вставай! Или ты хочешь жить вечно?» Вот и ответ на твой вопрос.
Не надо мне такого ответа! (Дружный смех). Ну, а серьезно?
Алексей: Все зависит от того, сможем ли мы перешагнуть барьер между группой андреграунда и группой большой сцены. Сможем ли сделать Alkonost коммерчески выгодным проектом. В противном случае – ну нельзя же жить вечно? (Смеется). Всё имеет своё начало и свой конец. Другое дело, как встретить этот конец. Надо его встретить достойно. Не цепляться за воспоминания. Мне хочется плодотворно поработать отпущенное мне время в команде, чтобы просто было, о чем рассказать своим детям и внукам.
Андрей: Действительно, всему есть какое-то время. Будем работать, пока фантазия не иссякнет. И действительно будет здорово сказать своим детям – да, вот я играл в рок-группе, пусть даже нас не все знали, но зато те, кто любили, они любили. Планы у нас амбициозные, да, они могут не состояться, но они есть. Ну, а если состоятся…
Алексей: Когда Андрей позвал меня в группу, то для меня пределом мечтаний было просто выйти на сцену. Мы вышли на сцену. Потом для меня пределом мечтаний стало записать пару песен. Мы записали эти песни. Потом – выпустить кассету. Мы выпустили кассету. Причём не где-нибудь, а аж в Латвии. Потом целью стало выпуск компакт-диска – есть они у нас, и не один. И так далее – выступить в Москве, поехать в тур… Пока постепенно всё сбывается. Но ведь есть и новые мечты, желания и стремления! И я думаю, что пока они есть, команда будет существовать! (Всеобщий смех и аплодисменты). Я не знаю, что будет через десять лет, может, у нас и на Марсе будет уже концерт. Мы же неслучайно вынесли отдельную благодарность в буклете «Пути непроденного» жителям Марса.
Сокращенный вариант интервью читайте в 20-м номере журнала "InRock".
Вопросы задавала Наталия “Die_Nacht” Швейкина
Фото – Динара Муксинова, Андрей Веретенников, Стас Микульский
Лето 2006 г.
6 окт 2006
|