RIK EMMETT в недавнем интервью спросили, считает ли он, что сейчас группа «более востребована», чем когда-либо: «Ну, черт возьми, как вы мило это сказали. Я не думаю, что сейчас больше, чем когда-либо, но я полагаю, что у меня вызывает приятное ощущение, что и 45, 50 лет спустя, мы нужны — кто бы мог подумать? Есть такая штука, которая называется «Коалиция за музыкальное образование в Канаде. И эти люди, музыкальные педагоги со всей страны, выбирают песню, которая станет их национальной песней года. И они выбрали песню [TRIUMPH] «Hold On» с альбома «Just A Game» 1979 года. И вы думаете: «Вау, это здорово». Так что я перезаписал новую версию, и сейчас они ее дописывают. Они нанимают людей, которые пишут струнные аранжировки для школьных оркестров и групп, аранжировки для хоров и прочее. Женщина, которая является исполнительным директором, Стейси Синклер, прислала мне ссылку. Я увидел хор в Чатеме, Онтарио, состоящий из детей второго, третьего и четвертого классов, и все они поют мою песню. У меня просто крышу снесло от того, что такая потрясающая история может осуществиться, а я еще буду рядом, чтобы насладиться происходящим. Это круто». На вопрос о том, не станет ли это "своеобразной перезагрузкой TRIUMPH", он ответил: «Я полагаю, что в том, чем был TRIUMPH, есть кое-что, что делает его актуальным для таких людей, как я. Кое-что из этой музыки, не все, но кое-что из нее очень хорошо сохранилось, и особенно учитывая то дерьмо, через которое нам приходится проходить сейчас в плане политики и COVID, изолированности, психического здоровья и прочего, музыка - это то, что всегда имело терапевтическую ценность, духовную ценность. И мне неважно, что это за музыка. Я бы сказал, что металл - это тот тип музыки, который имеет большую ценность, чем другие. Чем больше она становится похожа на чистую попсу, тем менее интересной она мне кажется. И так было всегда. В TRIUMPH я всегда пытался сказать: «Как нам достучаться до тех людей, которые сидят в зале? И как я могу говорить с ними прямо?». Я не хочу читать им лекции или уговаривать их», и я не думал: „О боже, я должен попытаться найти способ выйти на коммерческий рынок“. Это было что-то вроде: «Ну, нет. Я музыкант, и я буду делать то, что я делаю, чтобы удовлетворить себя». Я играл в группе с парой парней, которые были довольно твердолобыми и волевыми - они знали, что хотят делать и как они будут пытаться это сделать. Но я думаю, что мы выбрали название TRIUMPH, которое должно было быть связано с духом достижения этих людей и предоставления им чего-то важного, саундтрека для их жизни. Не в каждой песне, но в каждом альбоме должны были быть песни, которые пытались это реализовать. Я не хочу показаться хвастливым или превозносящим себя, потому что считаю, что артист, музыкант должен быть скромен. Скромность должна быть всегда, потому что то, за чем вы гонитесь, — это бесконечность. Так что нельзя быть настолько самодовольным, чтобы сказать: «Вот так. Я [могу стать] наглым». Кто-то прислал мне сегодня клип, и это была вещь, которую мы записали в 1987 году. Я написал ему в ответ и сказал: «О, самоуверенное тщеславие молодости». А он ответил: «О, да, но когда еще у тебя такое будет? Когда тебе 71 год, наглого тщеславия уже не осталось»».