 |
 Вот так начинаешь слушать «Hexadic» — и никак не поймешь: то ли это, простите, говно тифозное, то ли объект высокого искусства. И, вероятно, до конца так и не определишься, даже когда вспомнишь: да это же Бен Чесни, он же дол-ба-ну-тый! — а следовательно, ему позволительно все, и любая вещь из-под его кислотного “пера” — уже шедевр; вопрос только в аудитории, на которую он предназначен.
Тех, кто знаком с нойзовыми творениями Бена в рамках других проектов, услышанное на «Hexadic» вряд ли шокирует. Но если Вы начинали слушать “шесть органов” с чего-нибудь фолково-акустического, вроде все еще относительно свежего «Asleep..» или большей части ранних работ, или даже с категорически эйсид-рокового «Ascent», — то впечатления от данной работы Мастера Всех Жанров сведутся главным образом к глубочайшему изумлению, пережитию интенсивного когнитивного диссонанса и непередаваемому потрясению, подобно шоку, ошеломляющему и заставляющему застыть на месте, разинув рот пошире. Только и сможете, что приговаривать: “это ж чем надо было так упороться?” или, верней: "это ж чем вообще мог человек так упороться?"
И, главное, «Hexadic» и вправду не столь прост, как может показаться на первый (второй, третий... n-ный) взгляд. Чесни играет со слушателем, как довольный жизнью сытый кот с инфантильной мышью-дауном с неокрепшей психикой. То есть, довольный сытый кот под дозой мескалина. Обрушит на голову пару громких, дребезжащих и в высшей степени аритмичных кусков нойза, приправленных зафильтрованным речитативом вместо привычного мелодичного вокала, потом медленно зальет мозг параноидальным полу-эмбиентом, в котором одна композиция плавно и незаметно переходит в другую, а спустя пару-тройку бесконечностей прослушивания одного и того же гитарного аккорда, повторяющегося эхом, словно в глубокой подводной пещере, то в правом, то в левом наушнике, когда Вы начнете ясно видеть перед собой блестящий узор этой музыки, подобный переливам мутной и затхлой речной воды на холодном мартовском солнце, и разум будет отчаянно умолять только об одном: “пожалуйста, заправьте меня чем-нибудь менее какофоническим”, — Чесни добивает несчастного меломана-воннаби сплошной стеной дисторшна на протяжении нескольких минут, вызывающей физически подлинную зубную боль, — непрерывной волной звуков, которая лишь постепенно сходит на нет и, отступая, дает возможность проявиться наконец всей подноготной этой музыки: причудливой, но вполне по-человечески звучащей линии баса, аккуратно отчеканенным битам ударных, гулким, словно колокола, клавишным малой октавы, — как если бы в сплитовский «Assyrian Blood» (все того же авторства) запихнули черный Steinway & Sons. Целиком.
Ну, а после — тишина. Вернее даже, пустота. |
 |
Вы можете зарегистрироваться на сайте или залогиниться через социальные сети (иконки вверху сайта).
Сообщений нет